Отчего такие странные мысли бродили в голове Лукина? Да так, ничего особенного. Просто очень интересный материал накопился в ходе прослушки разрабатываемой группы. Если суммировать все, то получалось, что они обнаружили проход в параллельный мир, расположенный на территории той самой осетровой фермы. А если быть более точным, то в овраге, со странно обрывающейся накатанной колеей.

Нет, разумеется, никто об этом прямо не говорил. Так, недоговоренности, упоминание вскользь, как о чем-то само собой разумеющемся, вполне обыденном, как о мешке картошки. Словом, мозаика, состоящая из множества пазлов.

Человеку посвященному видится смысл в каждом отдельном элементе, без дополнительных пояснений, просто потому, что он представляет себе целостную картину. А вот непосвященному все это нужно еще сложить в нечто доступное его пониманию. Причем складывать приходится вслепую, чисто интуитивно.

Вот именно эта получающаяся картина и заставила усомниться в душевном равновесии всех этих людей. Причем, когда речь шла о брате и сестре Ладыгина, которые, собственно говоря, и занимались его предприятиями, то здесь все в порядке: Александр в разъездах и командировках, у них заботы семейные и работа со всеми вытекающими. А вот охрана, водители и бывшие опера выдавали оч-чень интересные сведения. На основании их слов и получалась картинка с параллельным миром. Мало того, они не просто установили проход в новый мир, но и начали его активную колонизацию. Они, кстати, его так и назвали – Колония. И таки да, имели место похищения людей, вот только те шли не на органы и не в рабство. Короче говоря, этим людям насильно всучили в руки шанс начать все с нуля, и те вроде как в него вцепились.

Вкупе с похищением людей наличествует и незаконный оборот оружия. Вернее, хищение его с каких-то складов длительного хранения, потому что дальше оно переправляется в новый мир, где и оседает в руках вчерашних бомжей и пьяниц.

Все эти данные капитан суммировал только сегодня. А час назад закончил оформлять свои выводы на бумаге. Вот только с докладом к начальнику не спешил. Взгляд скользнул по циферблату старых круглых часов, висящих над входной дверью. До назначенного срока осталось полчаса. В принципе начальник примет и раньше, если не сильно занят. Но сам Лукин не торопился с докладом.

Что-то ему подсказывало, что за такой доклад ему точно намылят холку. Нет, он вовсе не зацикливался на этом, в конце концов, для того начальство и существует, чтобы спрашивать с подчиненных. И обычно он к этому относился вполне терпимо. Но сегодняшний доклад был уже даже не на грани, а далеко за ней. И все же другие варианты ему в голову попросту не приходили. А раз так, если он видит именно эту картину…

Затрезвонил телефон внутренней связи. С большой долей вероятности это либо секретарь начальника, либо он сам. Товарищи по службе предпочитали сотовые, практически окончательно вытеснившие проводные телефоны. Правда, оставался еще слабый шанс, что это из отдела наружки. Но вряд ли, Лукин выгреб у них все накопленные сведения. Еще более хилый шанс приходился на сослуживцев – все же работа у них особенная, а потому и потребность в закрытой линии совсем даже не блажь.

– Капитан Лукин, слушаю. – После третьего звонка он все же снял трубку.

– Константин, зайди ко мне.

– Есть, товарищ полковник.

Кто бы сомневался: Юрин хочет лицезреть своего подчиненного, причем раньше самим же назначенного срока. Вообще-то это не в его правилах. Он предпочитал предоставлять максимально возможные условия для работы. С одной стороны, дергать лишний раз подчиненных неправильно, хотя бы по причине снижения работоспособности. С другой – у них куда меньше шансов для оправданий в случае невыполнения поставленной задачи.

И что такое могло случиться, что Юрин вызвал его раньше времени? Да и вообще… не сказать, что материал по Ладыгину у него пользовался приоритетом и он держал его на личном контроле. Пока он относился скорее к разряду текучки. Юрин мог и не помнить о том, что к нему с докладом о результатах должен пожаловать капитан Лукин. Нет, потом-то он сверится со своими записями и, если сам Константин забудет доложиться, снимет с него стружку.

Странности начались, едва только Лукин вышел в коридор. Что-то уж больно все возбужденные, куда-то спешат, суетятся. Хотел было поинтересоваться причиной подобного ажиотажа, но махнул рукой. Бог с ними со всеми. Тут из-за своих проблем уже все мозги свихнул. Решение-то принял и выводы изложил на бумаге, но как бы его за это не отправили на обследование к психиатрам.

– Товарищ полковник, капитан Лукин по вашему приказанию прибыл.

В принципе у них не принято щелкать каблуками и к Дмитрию Ивановичу можно обращаться по имени-отчеству. Но в кабинете присутствовали двое незнакомцев, судя по их манере держаться, люди из конторы. Причем не из регионального управления, а рангом повыше.

Вот отчего все так возбуждены. Лукин даже мысленно ухмыльнулся подобной реакции. Юрина он уважал. Несмотря на мелкие грешки (а кто сегодня без них), полковник был настоящим профессионалом.

И потом, пусть высокое начальство мечет молнии и грозится карами небесными, все это только гром, грохочущий где-то в отдалении. Главное, это отношение твоего непосредственного начальника. От него все зависит. Разумеется, если у него достаточно воли и веса, чтобы прикрыть своего подчиненного от молний. У Юрина хватало и того, и другого.

– Капитан, я так полагаю, у вас материалы оперативной разработки? – протягивая руку, требовательным тоном сказал один из гостей – тот, у которого был особенно суровый вид.

Однако Лукин остался неподвижным, вперив взгляд в своего непосредственного начальника. Тут ведь, помимо того что бояться нужно только своего начальника, есть еще одна деталь. Лукин не любил, когда над ним было слишком много начальников. Кстати заметить, именно из-за этого его бзика Юрин и переподчинил его лично себе. Будь Лукин ни рыба ни мясо – другое дело, но у него был не только гонор, он еще умел и работать.

– Капитан, вам что-то непонятно? – не дав Юрину открыть рот, повысил голос высокий гость.

– А вы кто такой, чтобы разговаривать со мной в подобном тоне? – переведя угрюмый взгляд на представительного гостя, выдал Лукин.

Нет, тут конечно же и дураку понятно, что большая шишка, вон как Юрин даже слегка поменялся в лице, но, надо отдать должное, самую малость. Однако этой шишке никто не виноват, что он не дал возможности представить себя или не представился сам, – вот и получай шпильку. Впрочем, вполне может статься и такое, что в ответ прилетит копье, но Константин, как говорится, закусил удила.

– Капитан, это полковник Сомов из Москвы, – попытался спасти ситуацию Юрин.

– Прошу прощения, товарищ полковник, – без какого-либо сожаления или чувства вины произнес Лукин, обращаясь к гостю, начавшему наливаться краской.

– Папку, – вновь протянул руку полковник, а его тон не предвещал ничего хорошего.

Вот только зря он решил, что после представления что-либо изменилось. Юрин даже повел себя невероятным образом: взглядом подал знак своему подчиненному, но тот словно ничего не заметил. Капитан ровным шагом подошел к столу своего начальника и молча положил папку перед Дмитрием Ивановичем, после чего отступил ровно на один шаг и замер. При всем при этом московского гостя он не удостоил даже взглядом.

Юрин же поспешил тотчас переправить папку Сомову, даже не зная, как найти выход из этой ситуации. Ну за что ему это? Любой другой подчиненный не доставил бы этих хлопот, но только не Лукин. Правда, справедливости ради нужно добавить, что именно благодаря капитану буря, готовая разразиться над головой начальника управления, не будет иметь катастрофических последствий. А может, и вовсе окажется беспомощным ветерком.

– Товарищ капитан, подождите в приемной. Вы разрешите, товарищ полковник? – все же решил уточнить у москвича Юрин.

– Только не уходите далеко, товарищ капитан, у меня к вам еще будут вопросы.